Бюллетень Московского клуба гладиолусоводов № 14, 2006 г.

СУПРУГИ ВЯТКИНЫ

Н.А.Иванов

(перепечатывается со сборника «50 лет Московскому организованному любительскому цветоводству», ред. П.Ф.Гатенбергер, МГС ВООП, Московский городской клуб цветоводов любителей, М.: 1986.)

Прим.ред.: Антонина Григорьевна и Всеволод Васильевич Вяткины стояли у истоков выставок, отечественной селекции и создания подсекции гладиолусов.

Академик Академии наук Казахской ССР Н.В.Павлов в Алма-Ате дал мне весной 1955 г. адрес Вяткиных, живущих в Москве. Сам Павлов был знаком с ними давно и знал, что Всеволод Васильевич – кандидат сельскохозяйственных наук, в молодые годы работал во Всесоюзном Институте Растениеводства в отделе, которым руководил Максимов; Антонина Григорьевна в молодости работала в Государственном Никитском Ботаническом саду, а в послевоенные годы – в Главном Ботаническом Саду АН СССР. Теперь оба были на пенсии, занимались выращиванием цветочных растений: лилий, тюльпанов, нарциссов, ирисов, гладиолусов. Меня в то время начали интересовать цветочные растения. Летом 1956 г. , будучи в Москве на Спартакиаде народов СССР в качестве судьи, решил лично познакомиться с Вяткиными. Выбрав свободный на Спартакиаде день, пошел по адресу: Правая Дворцовая Аллея, дом 3. Это оказалось на ленинградском проспекте в Петровском парке. У входа в парк мемориальная доска с надписью: «Петровский подъездной дворец, построен в 1775-79 гг.архитектором М.Ф.Казаковым». Там, внутри вокруг дворца и расположены Дворцовые аллеи – правая и левая. Дом № 3, а их всего на аллее два: №1 и №3, большой, массивный, бревенчатый, не оштукатуренный, почти в центре Москвы, окруженный вековыми деревьями, с цветником вокруг дома. Это и было их жилье. Я стал частым гостем Вяткиных и помогал им в цветнике.

Антонина Григорьевна, узнав о моем знании английского языка, поручила мне оформить каталог сортов гладиолусов, произрастающих в СССР. В это время я увидел, что занимается переводом статей с английского языка. Оказалось, что она делает переводы из американских журналов об ирисах для Г.И.Родионенко, который пишет работу «Род Ирис». В благодарность за ее помощь Родионенко прислал ей несколько сортов ирисов, полученных им из США.

В 1957 году я снова был в Москве на Всемирном фестивале молодежи и в свободное время посещал Вяткиных. Работа всегда мне находилась. Антонина Григорьевна поделилась со мной радостью – цвели впервые красно-коричневые ирисы, присланные Г.И.Родионенко. От нее ко мне перекочевали первые современные американские сорта: ‘Ред Тооч’, ‘Гей Хэд’, ‘Рэд Меджисти’ и др.

Знание иностранных языков – английского, немецкого, французского – давало возможность А.Г. пользоваться иностранной литературой в подлинниках с редким обращением к словарям.

В 1959 году мой приезд на Спартакиаду совпал с организацией и проведением в Москве выставки гладиолусов. Антонина Григорьевна попросила меня быть в жюри выставки секретарем. Хорошо организованная выставка была омрачена бесконечным вмешательством экспонентов в работу жюри. Одни считали, что в оценку жюри попадает малое число экспонатов, другие, наоборот, подгоняли жюри кончать оценку и открывать выставку для посетителей. К концу первого дня Антонина Григорьевна, возглавлявшая выставку, была без сил от претензий, особенно со стороны Громова А.Н.

Я высказал мысль, что подробно разработанная шкала оценки гладиолусов, предложенная американской ассоциацией, годится для оценки новых сортов, а в условиях нашей выставки использовать всю многостраничную шкалу просто невозможно. Кроме того, каждая выставка должна иметь утвержденное положение с конкретными для данной выставки организационными вопросами. Тогда отпадает необходимость разъяснять каждому экспоненту его права и обязанности. Такое положение должно быть вывешено на стенде вместе с упрощенной шкалой оценок жюри.

Споры о проведенной выставке продолжались на заседаниях бюро секции цветоводов-любителей всю зиму. Антонина Григорьевна попросила меня составить примерное положение к очередной выставке. Будучи свидетелем всех трений на выставке, я использовал это при составлении положения, где предусмотрел время приема экспонатов, время отведенное на работу жюри, без вмешательства экспонентов, закрытые этикетки (жюри не должно знать фамилии экспонента) и т.д. Положение было обсуждено, утверждено и вывешено на стенде выставки.

Встретился я с А.Г. на следующий год. Встретила она меня сразу со своими впечатлениями о проведенной прошлым летом выставке. «Подумайте, как это оказалось просто. На выставке я чувствовала себя гостем и всех экспонентов и посетителей с их вопросами отправляла к стенду с вывешенным положением и шкалой оценок. Впервые выставка для меня была праздником».

Через год усилиями Вяткиных было издано типографским способом «Положение о выставке гладиолусов». Выпустило его Ленинградское районное отделение МГОООП. Это было первое положение о выставке гладиолусов. Оно послужило основой при дальнейших разработках положений о выставках цветов.

Здесь, на Дворцовой аллее, супруги Вяткины многие годы вели свое замечательное цветочное хозяйство, где с предельной возможностью был использован каждый квадратный метр. На их участке прошли испытания многие тысячи новых, завезенных в нашу страну цветочных растений. Маленький участок Вяткиных сыграл в истории цветоводства нашей страны большую роль в популяризации и распространении новых сортов декоративных растений вообще и особенно гладиолусов и ирисов.

Ярким примером, достойным подражания, является не только интенсивное ведение хозяйства, но и то, что вели его Вяткины на строгой научной основе. Название каждого образца выверялось, сохранялся только точно апробированный ассортимент, каждое растение имело правильное научное название, номер и план своей посадки. Точность и аккуратность в своем цветоводческом хозяйстве были строгим и неизменным правилом. Этих качеств не хватает, к сожалению, многим современным цветоводам.

В 1977 г. 10-го августа скончалась Антонина Григорьевна, а через год 10-го августа 1978 г. умер Всеволод Васильевич. В памяти остались высокая принципиальность, интеллигентность и глубокая эрудиция.